Эффективная организация деятельности предприятия. Отношения альтруизма и эгоизма
Начало статьи
1.2. Отношения альтруизма и эгоизма в деятельности группы
Альтруизм и эгоизм в экономических отношениях рассматривается в экономике и при вольнонаемном труде. Г. Саймоном так определяет альтруистический подход: «Трудовые отношения – это договор особого рода, эффективность которого зависит от склонности человека идентифицировать себя с организационными целями. Он хорошо работает в той мере, в какой такая идентификация создается и поддерживается. Механизм альтруизма обеспечивает основной механизм для создания и поддержания идентификации» [ 48, с. 103]. «Трудовой договор – это не просто договор купли-продажи под другим названием. Это отношение, часто длительное, которое кардинально меняет способ представления людьми ситуаций принятия решений, информацию, которую они принимают во внимание в процессе принятия решений, а также методы и приемы, которые они используют в этом процессе. В ее основе лежит процесс организационной идентификации, коренящийся в альтруизме в форме групповой лояльности» [49, с. 100]. И «большая часть поведения – это поведение сотрудников или управленческое поведение, и большую часть поведения потребителей лучше всего интерпретировать как семейное (групповое), а не индивидуальное поведение. <…> Во всем этом поведении <…> центральную роль играют групповые цели (цели коммерческой фирмы, отдела фирмы, семьи) и представление ситуаций с точки зрения групп» [49, с. 98-99]. В отношении же эгоизма Г. Саймон отметил: «Теперь новая институциональная экономика предприняла доблестную попытку рассматривать деятельность внутри организаций как просто особые случаи договорной деятельности, как те, которые происходят на рынках» [49, с. 99].
Тем не менее, «роль эгоизма отнюдь не сводится только к негативным тенденциям. Эгоизм проявляется у человека, как и у животных, в любых индивидуалистических реакциях, которые либо напрямую служат интересам собственного выживания, либо входят в поведенческий комплекс, дающий в целом преимущества в борьбе за существование» [53, с. 353]. И «те же самые формы поведения, которые свойственны «нормальному» эгоизму, становятся проявлениями и альтруизма – с той лишь разницей, что они направлены не на собственное выживание, а на выживание коллектива. Хотя эти формы поведения ограничивают проявления эгоизма, они так же необходимы для выживания вида, как и эгоизм» [53, с. 353]. «Эгоизм необходим для человеческого общества как биологическая основа борьбы за индивидуальное существование и выживание отдельных особей, наиболее приспособленных к данным условиям существования (индивидуальный естественный отбор). Альтруизм является необходимым условием для более успешного выживания потомства и, в конечном итоге, для всей человеческой популяции в целом (популяционный отбор)» [53, с. 354]. Более того, «на генном уровне альтруизм — плохая черта, а эгоизм — хорошая, что неумолимо вытекает из наших определений альтруизма и эгоизма» [42, с. 81]. Соответственно на генном уровне в основном присутствует эгоизм и «единственная человеческая мораль, которую можно было бы из этого извлечь, заключается в том, что мы должны учить наших детей альтруизму, поскольку нельзя ожидать, что он составляет часть их биологической природы» [42, с. 226].
В деятельности человека: «полезность, будь то эгоистическая или альтруистическая составляющая, имеет конкретное содержание – а именно, что она происходит главным образом из дохода или богатства самого себя или других. <…> в большинстве неоклассических экономических писаний альтруистический сегмент трактуется как тривиальный или несуществующий, и единственным ‘альтруизмом’, допускаемым в анализ, является так называемый ‘взаимный альтруизм’, который на самом деле вовсе не альтруизм (как я его определил), а форма дальновидного эгоизма» [49, с. 91]. И экономика не учитывала религиозного эгоизма:«действовать для других с ожиданием вознаграждения в будущей жизни» [49, с. 91], хотя этот вид альтруизма скорее относится не к будущей жизни,к сохранению популяции в целом.
В целом, цель функционирования кооперативной системы – «это удовлетворение личных мотивов, однако непосредственные последствия этого воздействия представляют собой либо 1) непосредственное удовлетворение этих мотивов, либо 2) облегчение кооперации в будущем» [6, с. 54]. Это и эгоистичное удовлетворение личных мотивов, и альтруистическое развитие группы, приводящее к еще большему удовлетворению личных мотивов. Суть командной деятельности заключается в том, что командные производственные процессы дает больший выход, чем индивидуальные – «это не сумма отделимых результатов каждого из ее членов» [54, с. 779]. В потенциале он может быть намного больше и дать много большие индивидуальные результаты каждому члену группы – именно для этого люди и объединяются в группы, но может быть и меньше. Основная проблема, точнее объективная реальность находящаяся вне сферы влияния человека9, заключается в том, что индивид, проводя индивидуальную деятельность получает 100% достигаемого им результата – удваивая свои усилия он удваивает и свой личный результат. Если же индивид-альтруист, например, удваивает свои усилия в группе из 10 человек,остальные члены которой являются эгоистами, то его индивидуальный результат увеличивается всего на 10%. Если же один индивид-эгоист группы вообще ничего не делает (или занимается какой-либо другой сугубо личной деятельностью), то его личный результат уменьшается всего на 10%. И он вообще не затрачивает своих ресурсов (или получает еще и дополнительный личный результат, причем – стопроцентный). «Если оптимальный размер команды – это только два владельца входов, то равное разделение прибылей и убытков между ними оставит у каждого из них более сильные стимулы для уменьшения уклонения, чем если бы оптимальный размер команды был большим, поскольку в последнем случае только меньший процент потерь, вызванных уклонением, будет нести он. Стимулы к уклонению положительно связаны с оптимальным размером команды при равной схеме распределения» [54, с. 786] Alchian DemsetzProduction]. Причем эгоист может даже присваивать активы группы, принося ей и остальным членам вообще отрицательный результат. Как отмечал Г. Эмерсон: «Если бы мы могли объединить все цели и идеалы, вдохновляющие организацию сверху донизу, собрать их таким образом, чтобы все они действовали в одном и том же направлении, то результаты получились бы колоссальные. Но поскольку на деле все они тянут в разные стороны, равнодействующая часто оказывается очень слабой, а иногда и просто отрицательной» [55, с. 45]. Именно альтруистическое поведение членов группы, когда все они нацелены на результат группы, и создает колоссальное превышение общего результата над арифметической суммой (с учетом знака) отдельных результатов членов группы. Только, как отмечал Г. Эмерсон, каждый тянет в свою сторону, уклоняется в строну достижения чисто личных эгоистичных целей.
Понятно, что всем участникам деятельности желателен и больший коллективный результат, и, соответственно, больший личный, и «каждый член команды предпочел бы команду, в которой никто, даже он сам, не уклонялся бы» [54, с. 790]. Только необходимо создать такую команду. «Организационная идентификация, обеспечивающая поведение в поддержку целей организации [альтруизм], выходящее далеко за рамки того, что может быть получено в результате правоприменения и вознаграждения и наказания [эгоизм], является важной основой эффективности крупных организаций в осуществлении экономической деятельности» [49, с. 100].
Такая проблема практически отсутствует в близких семейных отношениях10, но чем дальше степень родства и близости, тем больше начинают доминировать соображения личной выгоды. Альтруизм в первую очередь проявляется по отношению к близким родственникам, далее к более дальним родственникам, к индивидам по тесному сообществу, к обществу (популяции) в целом. Альтруизм тем сильнее, чем в более близких отношениях находятся индивиды [42].
Вопросы деятельности малых групп детально рассмотрела Г.М. Андреева: «малая группа – это <…> контакты, в которых реализуются определенные общественные связи и которые опосредованы совместной деятельностью». И «главной детерминантой образования группы в психологическом значении этого слова выступает совместная деятельность. Она есть, таким образом, не только внешне заданное условие существования данной группы, но и внутреннее основание ее существования». Структура группы состоит из трех слоев: «в первом слое реализуются прежде всего непосредственные контакты между людьми, основанные на эмоциональной приемлемости или неприемлемости; во втором слое эти отношения опосредуются характером совместной деятельности; в третьем слое, названном ядром группы, развиваются отношения, основанные на принятии всеми членами группы единых целей групповой деятельности» [56 с. 240]. При этом главной, чисто психологической характеристикой группы является наличие так называемого «мы-чувства». Индивиды, входящих в группу – это «мы» в другие — «они» [56]. Такая близкая общность приводит к тому, что отношения внутри группы становятся не эгоистическими, а альтруистическими [42]. Эгоистические отношения обмена (торга) в которых каждая сторона ищет максимальную личную выгоду, сменяются отношениями дара [43]. При альтруистических отношениях стороны не рассматривают свои индивидуалистические выгоды при трансакциях, не отказываются от взаимодействия, от затраты дополнительных собственных ресурсов, если это необходимо группе. «Люди часто жертвуют личной выгодой для целей групп, к которым они принадлежат: семьи, групп сверстников, бизнеса или других организаций, которые их нанимают» [49 , с. 98]. И «любую деятельность можно оценивать, пользуясь лишь одним критерием: ее полезностью для общества» [57, с. 196]. Соответственно тразакционные издержки практически исчезают, совместная деятельность имеет максимальную эффективность.
Д. Норт11 писал: «индивиды имеют два типа функций полезности: одни благоприятствуют предпочтениям, ориентированным на группу [альтруистическим], а другие — эгоистическим предпочтениям, и индивиды должны делать альтернативный выбор между обеими типами полезности» [58, с. 31]. Только «При более пристальном изучении нередко оказывается, что действиями кажущегося альтруиста на самом деле движет замаскированный эгоизм. Повторяю еще раз: я не имею в виду, что альтруист втайне руководствовался эгоистичными побуждениями, однако реальные воздействия его поступка на перспективы выживания оказались противоположными тем, какими они казались сначала» [42, с. 38] – даром, осуществляемым только в том случае, если ожидается ответный дар. И «альтруистическое поведение может быть выбрано как следствие индивидуальной рациональности» [59, с. 818]. Это соответствует «типу имитированного альтруизма: человек помогает другим в ожидании или надежде, что они помогут ему в будущем» [59, с. 821]. В целом «у эгоиста есть стимул пытаться имитировать альтруизм всякий раз, когда альтруистическое поведение увеличивает его собственное потребление через его влияние на поведение других» [59, с. 822].
Рациональное «дальновидное поведение может по-прежнему корениться в прошлом, поскольку прошлое может оказывать длительное влияние на отношения и ценности» [60, с. 1]. Следование нормам культуры (не калькулируя личные выгоды) – это также определенный альтруизм основанный на предыдущем опыте. Ведь возможности человека анализа текущей ситуации очень ограничены и он использует в своем поведении исторически сложившиеся нормы культуры, показавшие свою эффективность в прошлом [61]. «Люди часто жертвуют личной выгодой для целей групп, к которым они принадлежат <…> групповая лояльность является непосредственным следствием теории альтруизма. <…> Групповая лояльность имеет как мотивационный, так и когнитивный компонент, причем первый является более очевидным» [49, с. 98]. «Такие поступки имеют небескорыстный мотив, и называют их именно взаимопомощью или взаимным (реципрокным) альтруизмом» [53 , с. 352], такой «альтруизм предусматривает ту или иную степень самопожертвования даже ради неродственного индивида, если тот готов к аналогичной жертве» [53, с. 343]. Но это познается только в группах тесной совместной деятельности. Однако во всех случаях, и истинного альтруизма, и взаимного альтруизма (рационального эгоизма), «мозг человека позитивно оценивает благотворительные поступки, независимо от того, совершаются они бескорыстно или по расчету» [53, с. 344]. Другими словами для группы в основном важны поступки ее членов, достигаемые результаты, а не те скрытые причины, которыми они вызывается.
В психологии альтруизм определяется как «мазохизм»: «Можно привести даже более достойные примеры мазохизма, когда люди рискуют своими жизнями, здоровьем и безопасностью ради высшего созидательного блага вроде выживания их культуры и ценностей[62, с. 272]. <…> Я хочу подчеркнуть, что термин “мазохизм”, используемый психоаналитиками, не подразумевает любви к боли и страданиям. Человек, который ведет себя мазохисткично, выдерживает боль и страдание в надежде – сознательной или бессознательной – на высшее благо» [62, с. 273]. Здесь, опять же, виден и чистый альтруизм, ориентированный на сохранение популяции, и альтруизм, как рациональный эгоизм.
Если же разобраться что такое «взаимопомошь», то Докинз ввел понятие «Злопамятных» альтруистов: «Злопамятные при этом отказывали в помощи индивидуумам, которые ранее отказывались помочь им самим» [42]. Это определенная внутригрупповая борьба с эгоизмом.
Важный момент совместной деятельности показал Ч. Барнард: «С помощью кооперативной12 деятельности нельзя удовлетворить личные цели, за исключением случаев, когда имеет место промежуточный распределительный процесс. То, что создается в ходе кооперативной деятельности, может распределяться или не распределяться между ее участниками» [6, с. 33]. Точнее, если результаты деятельности не распределяются между участниками, а являются собственностью собственника предприятия, который устанавливает те или иные системы оплаты наемного труда, то тут уже не до альтруизма, и даже не до рационального эгоизма. Это командно-административная экономическая система, которая рассмотрена в разделе 2.2. Если же предвидимые результаты деятельности согласованно распределяются между участниками, то это уже кооперативно-партнерская экономическая система, рассмотренная в разделе 2.3.
Э. Остром13 отметила очень сложный вопрос о том, «каким образом группы принципалов, находящиеся в ситуации взаимозависимости, могут сорганизоваться и начать осуществлять самоуправление, с тем чтобы непрерывно получать общие выгоды в условиях, когда все они испытывают искушение проявиться как «халявщики», «сачки» или лица, осуществляющие иные оппортунистические действия» [63, с. 71]. И самый общий ответ заключается в следующем: «если члены какой либо группы имеют общие интересы или цель и если им всем станет лучше, если эта цель будет достигнута, то считается, что из этого логически следует, что индивиды, составляющие данную группу, будут, если они рациональны и преследуют собственный интерес, будут действовать так, чтобы достичь этой цели» [63, с. 29].
____________________
9 Проблему можно решить, а объективная реальность находящаяся вне сферы влияния человека изменить невозможно – это закон природы.
10 Однако «даже при взаимодействии родственников важную роль играет тактика избегания обмана» [53, с. 344].
11 Д. Норт – лауреат Нобелевской премии по экономике 1993 года за «За новое исследование экономической истории с помощью экономической теории и количественных методов для объяснения экономических и институциональных изменений».
12 Под кооперативной деятельностью Ч. Барнард понимал все виды совместной деятельности.
13 Э. Остром – лауреат Нобелевской премии по экономике 2009 года «За исследования в области экономической организации».