Отношения в малой группе
Текст приведен с сокращением. Полный текст в формате PDF .
Анализируя вопрос Марселя Мосса о том, почему ответный дар морально обязателен Морис Годелье показал, что «даритель продолжает сохранять права на вещь после того, как он ее подарил. <…> подарить — это передать не отчуждая, или, пользуясь юридическим языком, свойственным Западу, уступить право пользования, не уступая права собственности» [Геделье 2007, с. 56]. Здесь, как отметил Морис Годелье: «сделать дар — это, по-видимому, одновременно установить двойное отношение между тем, кто дарит, и тем, кто получает. Отношение солидарности, <…> и отношение превосходства, поскольку тот, кто получает дар и принимает его, ставит себя в положение должника по отношению к тому, кто сделал ему дар. Из-за этого долга он становится обязанным ему и, следовательно, до определенной степени находится в зависимости от него, по меньшей мере до тех пор, пока не «вернет» то, что ему подарили» [Годелье, 2007, с. 19]. Таким образом, дарение, по-видимому, может создавать различие и неравенство статусов между дарителем и одаряемым, неравенство, которое при определенных обстоятельствах может превратиться в иерархию. Для этого только необходимо создать и осуществить дары, на которые вторая сторона не сможет ответить ещё большим даром [Годелье, 2007].
В эгалитарной группе с естественным дарообменом «слишком щедрые дары представляются оскорблением» [Мосс, 1996, с. 252-253]. Соответственно в такой группе отсутствует какие-либо различия в статусах ее членов. В такой группе «установление эквивалентной ценности отдаваемого взамен подарка предоставлено дарителю, и по принуждению она не определяется» [Малиновский, 2004]. В то же время «установление эквивалента [ответного дара] предоставляется на усмотрение того, кто отплачивает» [Малиновский, 2004]. И «обмен этот никогда не совершается из рук в руки так, чтобы эквивалентность двух предметов обсуждалась, была предметом торга и расчета» [Малиновский, 2004]. Организация и общие вопросы такой группы определяется только на общих собраниях группы, какая-либо координация текущей деятельности в промежутках между собраниями практически отсутствует. Первые шаги к координации текущей деятельности и централизации племен связывают с институтом бигменов (англ. bigman). Бигмены — это члены группы, которые благодаря личностным качествам дают группе наибольшие результаты. Соответственно члены группы стараются им подражать, прислушиваются к ним. А получение при этом более высоких результатов определяет управление группой как институциональное лидерство [Asher, Mahoney, Mahoney, 2005, p.20]. И «с появлением первого бигмена общество вкушает сладость снятия с себя ответственности за принятие решений и выполнения воли богов, поэтому после первого лидера, оно будет искать второго... С их появлением сообщество все ещё совместно участвует в решении важных вопросов, но по сути следует указаниям своего лидера... формально — он лишь один из членов сообщества и не более того» [Шевцов, 2014, с. 272]. Группа остается эгалитарной, но с оперативной координацией деятельности лидерами.
Со временем бигмены накапливают свое богатство и могут давать уже слишком щедрые ответные дары — агонистичные (антагонистические) дары [Мосс, 1996; Годелье, 2007]. А такие отношения — это уже антагонистические реципрокные отношения. Сама «категория неантагонистического типа даров и встречных даров является самой древней и что исторически она развивалась в сторону все более соревновательных и индивидуалистических форм, которые достигают кульминационной точки в потлаче» [Годелье 2007, с. 14]. «В потлаче дарят, чтобы «раздавить» другого своим даром»… Цель потлача… «заключается в том, чтобы сделать другого должником почти навсегда, заставить его публично «потерять лицо» и таким образом утвердить на максимально возможный срок свое превосходство» [Годелье 2007, с. 72]. Причем «в этом типе общества для большинства индивидов и групп трудно, даже невозможно не включиться в игру даров и встречных даров или выйти из нее. Единицы могут (частично) избежать этого — те, чей очень высокий ранг ставит их над ареной, и те чьё низшее положение или рабство исключает их из нее. Для остальных желание избежать этой игры означает потерять честь, свою и группы, которую он представляет» [Годелье 2007, с. 184].
Возникает совершенно новая организация деятельности. И одним из результатов такой и более эффективной организации, являются излишки даров, которые невозможно использовать. И «дело доходит до совершенно чрезмерного уничтожения накопленных богатств с целью затмить другого вождя — соперника и в то же время компаньона» [Цит. по: Годелье, 2007, с. 52]. В действительности «здесь не просто уничтожают полезные вещи, чрезмерно потребляют огромное количество пищи, но уничтожают ради удовольствия» [Мосс, 1996] — уничтожают на публичных церемониях соревнования вождей. И Морис Годелье отметил: «Таким образом в этих обществах действительно существовали отношения доминирования и эксплуатации, что подчеркивали многие авторы» [Годелье, 2007, с. 95].
Фактически возникает первобытный капитализм с производством не ради удовлетворения потребностей, а ради победы над конкурентами, с уничтожением излишков произведенной продукции. Только прибыль при таком капитализме не является ликвидной.
В соревнованиях вождей племен, они дарили, естественно, не продукты собственного производства, а продукты племени. А чтобы собирать максимальные дары, вождь говорил, в частности: «Ибо это будет не от моего имени. Это будет от вашего имени, и вы станете славнейшим среди племен, когда скажут, что вы отдали вашу собственность для потлача» [Цит. по Мосс, 1996]. Производство продуктов племенем выстраивалось не под удовлетворение его потребностей, а под конкурентную борьбу вождей и вассалов.
Не смотря на рост производства, такие социальные отношения не обеспечивали должного развития: натуральная прибыль была неликвидна и уничтожалась. Первобытный капитализм стал уступать системам с наследственной передачей власти. Кланы окончательно иерархизировалисъ почти на всех островах и даже сконцентрировались вокруг монархии, потлач как институт стал исчезать [Годелье, 2007]. Первобытный капитализм стал превращаться в феодализм.
Характерное отличие элитарной группы от эгалитарной заключается в том, что цели руководителя группы отличны и антагонистичны целям подчиненных членов группы и, фактически, такой руководитель выходит за рамки группы. Соответственно такому руководителю для обеспечения высокой управляемости группы выгодно, чтобы подчиненные не имели своей личности, и он стремится подавить их личность. Только при этом группа обречена на отсутствие внутренней инновационности, внутреннего развития.
Можно отметить, что система щедрых даров, которые невозможно вернуть, и которые повышают статус дарителя, обеспечивают его власть, существуют и в наше время. Но очень ограниченно: ведь в первобытной группе невозвращение адекватного дара означало или подчинение, или изгнание из племени — что было подобно смерти. В наше же время любой член группы, нарушивший нормы группы, может выйти из группы и перейти в другую. Такая система даров действует в основном криминальных и полукриминальных структурах.
В наше время власть в малых группах имеет место в таких малых группах, как структурные подразделения предприятия. Этот вопрос подробно рассмотрен в разделе 3.4.2.