Проблемы малых групп и пути их преодоления
Текст приведен с сокращением. Полный текст в формате PDF .
Деятельность любой группы, как экспрессивной, так и инструментальной, базируется на взаимовыгодном взаимообмене. При этом «любое хозяйствование в экономике обмена предпринимается и реализуется единичными субъектами с целью удовлетворения их собственных — идеальных или материальных — интересов. <…> решающая роль индивидуального интереса неизменна. Верно, что существует хозяйственное действие, чисто идеологически ориентированное на чужие интересы, но также верно и то, что масса людей так себя не ведет и, как показывает опыт, вести себя не может и поэтому не будет» [Вебер, 2016, с. 248]. Соответственно решающим в группе является личные интересы ее членов. Как отмечал Аристотель: «к тому, что составляет предмет владения очень большого числа людей, прилагается наименьшая забота. Люди заботятся всего более о том, что принадлежит лично им; менее заботятся они о том, что является общим, или заботятся в той мере, в какой это касается каждого. Помимо всего прочего люди проявляют небрежность в расчете на заботу со стороны другого» [Аристотель, 1983, с. 407]. Общий результат группы будет тем ценнее для ее членов, чем меньше численность группы. При этом в первобытных общинах принадлежность к ней означала для ее членов саму жизнь и численность таких общин (как малых групп) составляла до нескольких сотен человек. В настоящее же время, когда человек всегда может найти для себя новую группу, численность малой группы уже не превышает 5-6 человек [Барнард, 2009]. В большой группе «с принципом каждый для всех никто не станет работать даже и для себя» [Бастиа, 2007, с. 287]. Чем больше численность группы, тем меньше каждый член группы получает от своего труда.
В своей деятельности «каждый человек стремится максимизировать свое благосостояние с минимально возможными усилиями» [Блауг, 2004, с. 112]. И эта максимизация наиболее эффективно осуществляется в совместной деятельности, дающей своим членам большие личные результаты при меньших издержках. Однако, «имея несколько членов команды, каждый из них имеет стимул обманывать друг друга <…> В результате общая производительность команды снижается» [Alchian, Demsetz, 1972, p. 781]. Оливер Харт и Бенгт Хольстрем в своем нобелевском труде 2016 года: «вечное препятствие для человеческого сотрудничества заключается в том, что у людей есть свои интересы» [Hart, Holmström, 2016, с. 1]. И эти личные интересы препятствуют общим интересам группы - получению максимального общего результата. И это возможно потому, что члены группы имеют не полную информацию друг о друге: в любой группе имеется «асимметрия информации» [Akerlof, 1970, p. 490]. При этом чем больше группа и чем меньше взаимодействие между ее членами, тем эта асимметрия выше. Тем выше и возможности обмана. Оливер Уильямсон называл это «оппортунизмом». А Элинор Остром отмечала: «Участники придерживаются стратегии сотрудничества до тех пор, пока все остальные придерживаются этой же стратегии. Если кто-либо отступает от правил, <...> все остальные немедленно и навсегда также бросают их выполнять» [Остром, 2010a, с. 183-184]. Ведь «соблюдение правил каждым участником зависит от соблюдения правил всеми остальными. Никто не захочет быть «лохом» [Остром 2010b, с. 62]. При этом «вымирание группы — процесс медленный по сравнению с чрезвычайно оживленной конкуренцией на уровне индивидуумов. Даже в то время, пока данная группа медленно и неотвратимо катится под откос, эгоистичные индивидуумы достигают кратковременного процветания за счет альтруистов» [Докинз, 2015, с. 43]. Если в группе начался процесс разрушения стратегии сотрудничества, то группа попадает в институциональную ловушку: «Единожды выбрав неэффективную траекторию, система будет вынуждена продолжать двигаться по ней пока не разовьется кризис» [Полтерович, 1999].
Элинор Остром также отметила очень сложный вопрос о том «каким образом группы принципалов, находящиеся в ситуации взаимозависимости, могут сорганизоваться и начать осуществлять самоуправление, с тем чтобы непрерывно получать общие выгоды в условиях, когда все они испытывают искушение проявиться как «халявщики», «сачки» или лица, осуществляющие иные оппортунистические действия» [Остром, 2010b, с. 71]. И самый общий ответ заключается в следующем: «если члены какой либо группы имеют общие интересы или цель и если им всем станет лучше, если эта цель будет достигнута, то считается, что из этого логически следует, что индивиды, составляющие данную группу, будут, если они рациональны и преследуют собственный интерес, будут действовать так, чтобы достичь этой цели» [Остром, 2010b, с. 29]. Но только если в группе не проявятся «халявщики» и она не попадает в институциональную ловушку. Поэтому наличие только общего интереса и общей разделяемой цели недостаточно: «когда ряд индивидов имеет общий или коллективный интерес — когда они разделяют одну цель, индивидуальные, действия [могут] либо вообще не в состоянии обеспечить этот общий интерес, либо не могут адекватно способствовать достижению этой цели» [цит. по: Остром – Управляя общим 2010, с. 87].
Элинор Остром писала, что достижение общей цели группы основано на санкциях к различным «халявщикам» и «сачкам». При этом: «В робастных [самоорганизующихся] институтах надзор и санкции осуществляются не внешними властями, а самими участниками» [Остром 2010b, с. 184]. «Злостных нарушителей подвергают серьезным наказаниям в виде жестких санкций и исключения из группы. Правила, отвечающие этим структурным принципам, укрепляют сотрудничество и уверенность других участников в том, что они выполнят свои обязательства» [Остром 2010a, с. 18]. Только «наказание почти неизбежно дорого обходится наказывающему, тогда как выгоды от наказания широко распределены неопределенным кругом членов сообщества» [Остром 2010b, с. 187]. И поддержка норм группы — это чисто альтруистические действия отдельных ее членов. А «любая альтруистичная система внутренне нестабильна, поскольку она не защищена от злоупотреблений со стороны эгоистичных индивидуумов, готовых ее эксплуатировать» [Докинз, 2015, с. 197]. Как отмечал Герберт Саймон: «Альтруистическое поведение, за исключением альтруизма по отношению к очень близким родственникам (прямым потомкам и братьям и сестрам), не является жизнеспособным» [Simon, 2005, p. 92]. И «вечное препятствие для человеческого сотрудничества состоит в том, что у людей разные интересы» [Hart, Holmström 2016, p. 1]. При этом, в тоже время «каждый член команды предпочел бы команду, в которой никто, даже он сам, не уклонялся бы» [Alchian, Demsetz, 1972]. Ведь максимальные суммарные личные результаты членов группы достигаются при коллективной деятельности ее членов в общих интересах. Отвлечения же на индивидуально достигаемые личные цели снижают суммарные личные результаты группы, разрушает саму группу.
Как отмечал Д. Норт: «Обычно мы наблюдаем кооперативное поведение в тех случаях, когда индивиды взаимодействуют постоянно, когда они располагают большой информацией друг о друге и когда численность группы невелика» [Норт, 1997a, с. 29]. Тогда «социальные нормы будут хорошо понятны "акторам", создадут основу для знания друг о друге, и это знание будет поддерживаться механизмами, которые делают действия "акторов" понятными друг для друга» [Норт, 1997a, с. 32]. И «порядок является результатом тесного совместного существования» [Норт, 1997a, с. 59]. Как отмечал В.И. Тамбовцев: «различные формы оппортунизма в коллективном планировании практически не осуществимы, если оно имеет место в малой группе – устойчивом сообществе, члены которого хорошо знают личностные черты друг друга, ресурсные потенциалы участников, и т. д. Тогда любое оппортунистическое поведение сразу становится наблюдаемым и, следовательно, наказуемым» [Тамбовцев, 2017, с. 31].
Таким образом, выживают и развиваются те малые группы, в которых их члены становятся «давними знакомыми, причем не только потому, что они выполняют общую полезную функцию, но и потому, что каждый из них лучше знает особенности работы другого и склонности уклоняться от нее» [Alchian, Demsetz, 1972, p. 790], те, в которых «надзор и санкции осуществляются не внешними властями, а самими участниками» [Остром 2010b, с. 184].